Если человек лишён чувства юмора - значит было за что.
Ночью завывал за окном ветер на разные голоса. Гремел жестью, трепал провода, просился внутрь. Едва приотворишь форточку - запускал внутрь мягкую загребущую лапу, норовя выволочь наружу звонкие мелочи - ручки, бритвы, солдатиков. Дождь за окном шёл вверх, и небо сменялось быстро, как задник сцены - ясно-пасмурно, ясно-пасмурно.
Нынче поутру так и не утихомирился, и барометр скребётся где-то ниже плинтуса, подавая робкие признаки жизни из под отметки 700. Взлетающих с пруда уток порывом сшибает влёт, и они, вынырнув, отряхиваются недоумённо. Жестяной карниз то успокаивается, то полощется на ветру ржавым знаменем - рокочет на изгибе театральным громом.
Маетно, и вода, должно быть, поднялась - хорошо, что луна уже народилась.
Кто жил в центре - помнит. Осенью ли, зимой, когда нагонные наводнения, и юго-западный ветер гонит облака, как овчарка стадо овец - целеустремлённо и бессмысленно. Речи наливаются странной многозначительностью, а голова полнится обрывками фраз о бесцельности существования и судьбах мира. Настроение мечется от апатии к раздражительности, и хочется применить себя хоть к чему-нибудь. Острее всего - коли наводнение совпадёт с новолунием, или хотя бы придётся на умирающую луну. В такие ночи бегущий по лужам свет фонарей способен завлечь в теснину ларвированной депрессии, а то и вовсе обрушить в ущелья кризиса среднего возраста. Дома становятся тогда словоохотливы и чуть покачивают на ветру трубами, а форточки распахиваются внезапно, вырывая тебя из тревожного сна, заставляя вскинуться в кровати с колотящимся сердцем.
Лучшее от этой лихорадочной мыследеятельности, кипучей энергии хаоса лекарство - распахнуть ветру окно и стоять обнажённым на подоконнике, подставляя леденеющую кожу его мимолётной ласке; позволить ознобу и лёгкой дрожи возбуждения смешаться в едином ритме, и дышать - захлёбываясь, отрывая припёкшимися губами клочья влажного воздуха. Тогда внутри, в сосущей пустоте за грудиной, разгорается яркое пламя и ты уже не чувствуешь холода, а только гулкий голос, отдающийся в костях: время, время. И знаешь - в город вошла вода.
Нет мне другой Хагалаз, кроме реки, идущей против течения - и кромка воды с накипью осеннего сора крадётся вверх улицам, играя отражениями фонарей.
UPD: пока писал - притихло, вроде.
UPD 1: А он-таки уворовал у кого-то - полной горстью, не мелочась. Соседи поутру нашли на козырьке над чёрным входом котёнку месяцев двух. Чистая, ухоженная трёхцветка, подвывих передней лапы - как часто бывает у котов при приземлении, вроде больше ничего, хотя надёжнее бы не мне, а ветеринару показать. Объявления на парадных развесили - глядишь кто спохватится. Но какой нынче пошёл ветер сознательный - украл, поиграл, а потом на козырёк положил аккуратно, чтоб зверька совсем не испортилась. Хорошо.
Нынче поутру так и не утихомирился, и барометр скребётся где-то ниже плинтуса, подавая робкие признаки жизни из под отметки 700. Взлетающих с пруда уток порывом сшибает влёт, и они, вынырнув, отряхиваются недоумённо. Жестяной карниз то успокаивается, то полощется на ветру ржавым знаменем - рокочет на изгибе театральным громом.
Маетно, и вода, должно быть, поднялась - хорошо, что луна уже народилась.
Кто жил в центре - помнит. Осенью ли, зимой, когда нагонные наводнения, и юго-западный ветер гонит облака, как овчарка стадо овец - целеустремлённо и бессмысленно. Речи наливаются странной многозначительностью, а голова полнится обрывками фраз о бесцельности существования и судьбах мира. Настроение мечется от апатии к раздражительности, и хочется применить себя хоть к чему-нибудь. Острее всего - коли наводнение совпадёт с новолунием, или хотя бы придётся на умирающую луну. В такие ночи бегущий по лужам свет фонарей способен завлечь в теснину ларвированной депрессии, а то и вовсе обрушить в ущелья кризиса среднего возраста. Дома становятся тогда словоохотливы и чуть покачивают на ветру трубами, а форточки распахиваются внезапно, вырывая тебя из тревожного сна, заставляя вскинуться в кровати с колотящимся сердцем.
Лучшее от этой лихорадочной мыследеятельности, кипучей энергии хаоса лекарство - распахнуть ветру окно и стоять обнажённым на подоконнике, подставляя леденеющую кожу его мимолётной ласке; позволить ознобу и лёгкой дрожи возбуждения смешаться в едином ритме, и дышать - захлёбываясь, отрывая припёкшимися губами клочья влажного воздуха. Тогда внутри, в сосущей пустоте за грудиной, разгорается яркое пламя и ты уже не чувствуешь холода, а только гулкий голос, отдающийся в костях: время, время. И знаешь - в город вошла вода.
Нет мне другой Хагалаз, кроме реки, идущей против течения - и кромка воды с накипью осеннего сора крадётся вверх улицам, играя отражениями фонарей.
UPD: пока писал - притихло, вроде.
UPD 1: А он-таки уворовал у кого-то - полной горстью, не мелочась. Соседи поутру нашли на козырьке над чёрным входом котёнку месяцев двух. Чистая, ухоженная трёхцветка, подвывих передней лапы - как часто бывает у котов при приземлении, вроде больше ничего, хотя надёжнее бы не мне, а ветеринару показать. Объявления на парадных развесили - глядишь кто спохватится. Но какой нынче пошёл ветер сознательный - украл, поиграл, а потом на козырёк положил аккуратно, чтоб зверька совсем не испортилась. Хорошо.
-
-
28.11.2011 в 22:07-
-
29.11.2011 в 00:24Завтра как раз пойдём с товарищами выгуливать ноябрь, пока он совсем не кончился.
-
-
29.11.2011 в 00:27Я имела в виду, что у меня не это случается: Речи наливаются странной многозначительностью, а голова полнится обрывками фраз о бесцельности существования и судьбах мира. Настроение мечется от апатии к раздражительности, и хочется применить себя хоть к чему-нибудь.
Мне просто очень спокойно и хорошо.
-
-
29.11.2011 в 00:29