А всё же эволюционное древо языков не столь далеко развело основные европейские, и кто знаком с корнем, тот и по ветвям как-нито проскачет.Давеча имел опыт общения на вульгарнейшей из латыней - приволокли мне на приём испаноговорящего мальчика с русскоговорящим тётко-сопровождением. И - вполне ожидаемо - мальчик не разумел ни русского, ни аглицкого, а сопровождение ведало не более
подай-принеси 'здраствуй и прощай' по испански. В Питере оказался по программе семейного обмену, в компании англоговорящего испанского товарища, жил в русской англоговорящей семье. Ну и как водится: стоило переводчику отлучиться - тут же приключилась надобность в лечении.
Известной информации гроши, но, играя то в крокодила, то в контакт, перемежая пантомиму незлым латинским словом, вытянул я из них всю историю, довольно нелинейную, надо сказать.
Известной информации гроши: вчера, вроде бы, падал, сегодня, вроде как, пожаловался на ногу - дело ясное: пощупать-покрутить, исключить перелом, если исключить не выйдет - послать на рентген. Но как точно понять больно ему при поколочивании по лодыжке, неприятно или всё равно? Пацан лет 13-14, с виду терпеливый - из тех сухощавых подвижных мальчиков, по которым заметно только если им совсем пиздец оч-чень нехорошо.
Ну, дохтур медленно так, помогая себе жестами, приступает, поскрёбши гимназичискую латынь: 'Relaxa. Si tactus dolorus est - clama'. Уловив же некоторое замешательство мелкого во второй части, уж вовсе от отчаяния добавляет: voce, а-а-а-а-а!'. Пацан понял, просиял, отдал ногу и понеслась: я ему слово, он мне два - работаем, короче. Голеностоп подвижен без ограничений, голень опухла и как-то странно покраснела, блямбой эдак с три пальца. Причём, определяется в центре гиперемии точечная подживающая ранка. Сопровождающую спрашиваю - не знает, но говорит что были за городом несколько дней назад. Второй ранки не видно, но первая мысль всё равно 'змея':
'Quid est? Serpens? - сопровождая хар-рактерным движением руки, уточняет дохтур - Vipera?' 'No', - лыбится в ответ пацан и, уверившись в моём полиглотстве, что-то такое обильно жестикулируя произносит. 'Нихрена не понятно,' - выражает дохтур жалобными глазами и мотающейся головой, - 'No intellego', в смысле 'ва-аще нихрена'. 'No inte-, inversa: enti-, - хихикает пациент, - no entiendo'. По-моему ни разу не похожие слова, но догадался же как-то. 'No vibora. Z-z-z-z-z-z-z' - тем временем жужжит он, и показывает, будто что-то ловит руками: - 'Z-z-z-z-z-z escrito - кажется, escrito, плохо разобрал - Z-z-z-z-z-z estriado?' - и смотрит искоса. Полосатого муха, к чести своей я узнал сразу. Сопровождающую тряхнул - были давеча в деревне, какие-то осы там были, вроде даже кого-то из детей ужалили, может и этого. Ну, думаю, наверное остался кусок жала и воспалилось вторично. Проверяю - жала нет. Тыкаю: 'Dolor?' 'No, - говорит, - непонятное слово на п' - и пальцами эдак скребёт. 'Scabies, - спрашиваю c надеждой, prurigo?' - нет, не угадал. В смысле про 'чешется' - угадал, а вот корень вообще не совпал на этот раз. Потом ещё с глаголом\существительным обмишурился - он мне 'escalera', а я думаю: как можно подымаясь ногу подвернуть? А он про 'где', а не про 'что делал'.
Вот так, играя то в крокодила, то в контакт, перемежая пантомиму незлым латинским словом, вытянул я из них всю историю, довольно нелинейную, надо сказать.
Пять дней назад мальчика ужалила оса в область наружной лодыжки, он на это плюнул - в буквальном смысле плюнул: зализал и забыл. А позавчера ту же ногу подвернул на лестнице. И не стал бы даже беспокоиться, но на следующий день нога странно распухла и стала невыносимо зудеть. Тут-то наш бравый партизан напугался и побёг сдаваться.
Так меня пацан порадовал этой парной мозговой акробатикой, такой он был славный и живой, что я даже денег с них брать не стал. Ещё и страховку разобрал испанскую - один абзац, где про возмещение, compensación говориться - объяснил, что надо на все лекарства в аптеке товарные чеки просить, и частных клиниках только с договором лечиться.Забавно, что при отсутствии полноценного речевого контакта первая сигнальная система работала на ура, да и поле неречевых сигналов - жестов и звукоподражаний - оказалось общим. Китайская девочка трёх лет, знавшая только два русских слова, 'мама' и - внезапно - 'бабочка' жесты типа 'подойди-повернись' не воспринимала вовсе, но интонацию чувствовала очень точно, и отличала нельзя в значение 'не рекомендую' от 'замри и не смей этого делать'. Это была зоологическая часть.
Обобщая же лингвистическую часть этого опыта, имею наглость категорически утверждать следующее. Во-первых, грамматику в таких случаях следует нещадно херить. Чем быстрее отказываешься от окончаний и вспомогательных глаголов, тем легче твоему партнёру. тем чётче он слышит родственные основы. Ребёнок это понял быстрей меня - то ли потому, что у испанцев диалектов как у восточных славян языков, то ли просто потому что дети незамутнённее относятся к формальностям. Во вторых - устный текст в таких обстотельствах воспринимается как письменный с опечатками - я только сейчас, со словарём на перевес, понял, что парень говорил. например не 'ви
пера', а 'ви
бора'. Мозг услужливо поправляет смутно знакомые слова, переставляя буквы. Наверное, при серьёзном изучении языка это создаёт трудности, но при блиц-коммуникации эффективно.